Заявление: Данная статья является переработанным содержанием, читатели могут получить больше информации через оригинальную ссылку. Если автор имеет какие-либо возражения против формы переработки, пожалуйста, свяжитесь с нами, и мы внесем изменения в соответствии с требованиями автора. Переработка предназначена только для обмена информацией, не является инвестиционной рекомендацией и не отражает мнения и позицию У Шо.
Успешные примеры
В уголовных делах многие участники и их семьи полагают, что работа адвоката заключается в том, чтобы «бороться за правду и говорить убедительно». Но на самом деле в некоторых делах, где квалификация ясна и пространство для вынесения приговора ограничено, действительно эффективная защита часто не сводится к противостоянию с судебными органами, а больше проверяет коммуникативные способности адвоката.
Особенно в условиях текущей системы признания вины и уголовного наказания, рекомендации прокуратуры по назначению наказания часто играют ключевую роль в конечном результате дела. На этом этапе, способность адвоката понять психологию сотрудников, осознать, что они на самом деле беспокоятся и заботятся в конкретном деле, и, таким образом, начать профессиональное общение на основе нахождения общего языка, часто определяет ход дела.
Иными словами, профессионализм юриста проявляется не только в знании юридических норм, но и в том, сможет ли он завоевать доверие сотрудников, занимающихся делом. Когда мнение юриста признается участниками дела, это часто означает, что открывается возможность для более мягкого рассмотрения дела.
Итак, как лучше понять психологию следователей? На этот вопрос нет стандартного ответа, он в значительной степени зависит от накопленного за длительное время опыта работы, но при этом не все пути безнадежны. В данной статье будет рассмотрен случай, который вел адвокат Шао Шивэй, связанный с расчетами в виртуальной валюте и обвинением в организации игорного бизнеса, и объяснено, как с помощью конкретных стратегий продвигаться к желаемому результату эффективной защиты.
Некоторый программист подозревается в организации игорного бизнеса с использованием "платежей и расчетов в виртуальной валюте".
Несколько месяцев назад я взял на себя дело о создании игорного заведения: обвиняемым является программист, которому предъявлены обвинения в предоставлении услуг по расчетам с использованием виртуальной валюты для нескольких зарубежных азартных сайтов, подозреваемого в совершении преступления, связанного с созданием игорного заведения.
Согласно обвинениям органов полиции, этот программист в течение последних двух лет помог нескольким игровым платформам завершить расчеты ставок на сумму более 400 миллионов USDT, что эквивалентно примерно 2,7 миллиарда юаней; его личная незаконная прибыль составила более 900 тысяч USDT, что составляет около 6 миллионов юаней.
Согласно статье 303 Уголовного кодекса, касающейся преступления, связанного с открытием игорного заведения, если сумма ставок составляет 300 000 юаней или незаконно полученные доходы превышают 30 000 юаней, это считается "серьезным случаем", и обычно предполагается наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до десяти лет.
Что может сделать адвокат в таком четко определенном, с ясными данными и огромной суммой дел? Где, в конце концов, место для защиты?
Проблема доказательства "умер без свидетелей"
Когда я взялся за это дело, этап расследования полиции уже завершился, все доказательства были собраны, и дело было передано в прокуратуру для рассмотрения и предъявления обвинения.
В данной статье основное внимание уделяется работе адвокатов по коммуникации на этапе прокуратуры, поскольку с момента введения системы признания вины и назначения наказания, рекомендации прокуроров по уголовным наказаниям играют решающую роль в окончательном сроке наказания, назначаемом судом.
После предварительного общения с родственниками я узнал, что в данном деле на самом деле у участников есть еще 2 партнера, которые втроем связывались с игорными платформами в форме студии и самостоятельно принимали заказы. Однако один из партнеров уже скончался, а другой исчез после происшествия. А участника задержали в аэропорту по возвращении в страну полицейские, которые ждали его долгое время.
С точки зрения защиты адвоката, каковы роли троих? Как согласовывалось распределение прибыли по более чем 900000 USDT? — Этот факт имеет решающее значение. Причина в том, что стороны были задержаны в аэропорту без всяких признаков, поэтому не может быть оснований для признания явки с повинной. Кроме обычных защитных пунктов, таких как сумма ставок и прибыли, только признание статуса соучастника может привести к сокращению срока наказания до менее 5 лет.
Но это снова дело "без свидетелей", цитируя слова лица, ведающего делом, сказанные им во время допроса: "Кто знает, правда ли ты говоришь? Мы только знаем, что логика контракта принадлежит тебе, и ты же общался с TG группой и игорной платформой. Ты говоришь, что у тебя есть два партнера: А — его никто не видел, а Б — давно умер. Так ты сам не делал этого? Как ни проверяй, все указывает на тебя!"
Честно говоря, до сих пор я не знаю, действительно ли существуют еще 2 партнера. Но для адвокатской работы, какова бы ни была истинная правда? Это не важно, важно то, как на основании имеющихся доказательств добиться смягчающего приговора для клиента.
Анализ предыдущих аналогичных дел в данном регионе может ли быть полезен для этого дела?
Помимо самих статей закона, местная судебная практика также является важной ссылкой для построения стратегии защиты. Как я упоминал в своей предыдущей статье «Разные решения по одним и тем же делам? Изучение вопроса «территориальной юрисдикции» в уголовных делах» (см. рисунок ниже) — даже если речь идет об одном и том же преступлении, в разных регионах не редкость, когда в судебной практике возникают случаи «разных решений по одному и тому же делу».
Я провел глубокий поиск по делам в этом регионе за последние годы, связанным с "преступлением открытия казино" и "расчетами с использованием виртуальных валют", но результаты неутешительные. Например:
В деле Чэнь и другие, обвиняемые предоставили финансовые расчеты для игорной платформы, общая сумма ставок составила более 90 миллионов юаней, все были приговорены к реальному сроку.
В деле о создании казино с использованием интернет-игровых платформ, хотя обвиняемый уже вышел из незаконно полученных доходов в размере 10 миллионов юаней, он все равно был приговорен к лишению свободы на срок более пяти лет.
Кроме того, согласно делам, которые ведет наша команда, некоторые сотрудники, занимающиеся делами, могут считать, что использование сделок с виртуальной валютой является обстоятельством, которое суд должен учитывать как отягчающее при вынесении наказания.
После глубокого изучения местных связанных случаев, я еще больше осознал, что в судебной практике данного региона дела, связанные с открытием казино, практически "неизбежно ведут к уголовному наказанию". Более того, в условиях имеющихся доказательств, по данному делу также невозможно защититься с точки зрения "содействия преступлению" — поскольку участник не является работником, субъективное знание и намерение сотрудничать явно присутствуют, и у него нет "вспомогательного, второстепенного" статуса.
Время поджимает, задач много, когда я получил дело, срок для审查起诉 уже прошел большую часть. Не время думать об этом, начнем с первого шага — работы с документами!
Два основных трудности дела
Почти тысяча страниц документов и десятки гигабайт электронных данных заняли у меня целых 5 дней для первичной сортировки.
Я вижу два основных затруднения в этом деле:
Один из них упомянут выше, участники дела уже "погибли без доказательств", так как же определить статус обвиняемого в его банде? Более того, согласно описанию дела в материалах дела, полиция вообще не упоминает о главных и второстепенных преступниках, а вся деятельность, связанная с делом, направлена исключительно на него одного: соединение с игорной платформой, создание логики контракта, использование TG для общения, контроль адреса кошелька - все это было сделано обвиняемым. Даже на игорном сайте не было сотрудников, присутствующих на месте. Это еще больше усилило ощущение, что обвиняемый "действовал в одиночку".
Другой аспект - это данные о транзакциях в блокчейне. Эти данные по своей природе открыты и объективны. Даже если в процессе статистики у правоохранительных органов есть определенные упущения, сколько можно вычесть из общей суммы ставки в 2,7 миллиарда и прибыли более 6 миллионов юаней?
Может ли кто-то предложить продолжить задержание других сообщников или сотрудников платформы? Конечно, это можно предложить. Но у этих людей слишком высокие способности к противодействию расследованию, и, скорее всего, они находятся за пределами страны. Судя по нынешнему механизму расследования уголовных дел, подобные рекомендации по задержанию, касающиеся транснационального сбора доказательств и их реализации, практически не имеют реальной осуществимости. Обычно правоохранительные органы не будут проходить через сложные процедуры международного сотрудничества по этому поводу.
Поэтому мне нужно хорошо обдумать свою стратегию общения, что именно и как говорить с прокурором? Как можно добиться снижения срока наказания для обвиняемого?
Как общаться? Полезен ли "мертвый схват"?
На практике существует тип адвокатов, который в нашей отрасли называется адвокатами "мертвой хватки". Эти адвокаты при защите своих клиентов часто проявляют сильную противоречивость; они обычно действуют в стиле "бросания вызова, соперничества, непримиримости, несогласия, не успокоятся, пока не достигнут цели". Они упорно отстаивают правовые вопросы по делу, ведя острые споры с участниками процесса, а также могут даже обнародовать вопросы дела через интернет, используя давление общественного мнения для изменения хода дела.
Этот стиль действительно может сыграть определенную роль в делах о невиновности, которые имеют значительное социальное влияние и вызывают споры. Однако в случаях, таких как этот, когда квалификация дела уже в значительной степени ясна, и основной спор сосредоточен на диапазоне наказания, "упорное сопротивление" часто оказывается неэффективным и даже может иметь обратный эффект — с точки зрения судебных органов, неправильно настроенное признание вины и неудовлетворительная коммуникация в конечном итоге приводят к более строгому приговору; такие случаи не редкость в нашей практике.
Так ли это, что в таких делах, как данное, с ясной квалификацией, остается только "лежать на месте, проходить процесс, признавать вину и просить о смягчении"? Конечно, нет. В делах с ясной квалификацией мы все равно можем применять эффективные стратегии защиты для смягчения наказания и добиваться более легкого решения для клиента.
Конечно, стратегия защиты для смягчения вины должна разрабатываться в зависимости от конкретного дела, требуется конкретный анализ. Кроме того, необходимо учитывать не только сами доказательства, но и стадию дела, индивидуальные черты и стиль работы ответственного лица, а также их понимание юридических норм и общую оценку фактов дела. Иногда одно и то же дело под разными следователями может развиваться совершенно по-разному.
Изначальная стычка с прокурором
Однажды рано утром я договорился о встрече с прокурором. Я пришел заранее и ждал у входа в прокуратуру, но когда вошел в его кабинет, меня встретило ощущение тяжести стопок дел на его столе.
Он выглядел невероятно занятым, телефон на столе звонил один за другим, после того как он положил трубку, она снова звонила, снова принимал. Я сидел на противоположном стуле и молча ждал — ждал подходящего «момента для вмешательства».
Звонок наконец-то замер, он поднял голову, посмотрел на меня и прямо сказал: "По этому делу нет особых споров, лучше сразу признать вину и согласиться на наказание, время тоже подходит. У нас много дел, и суд хочет быстрее их рассмотреть."
Я воспользовался моментом и задал первый вопрос: "Что вы в настоящее время думаете о наказании?"
Он перелистал дело и с некоторым нетерпением сказал: "Он сказал, что код написан двумя партнерами? B уже сколько лет как мертв, как он мог его написать? Ты же сам видел дело, A в этом деле не оставил никаких следов, даже не известно, существует ли этот человек, предполагаю, что это он выдумал!" При таком большом размере суммы, по сравнению с другими делами, которые мы рассматривали, ему, по меньшей мере, должны дать 7–8 лет, верно?.
В этот момент я могу почувствовать явную предвзятость в его тоне — его мнение о деле в основном совпадает с мнением правоохранительных органов.
Честно говоря, это действительно так, если судить только по материалам дела: именно он взаимодействует с игорной платформой; именно он разрабатывает логику контрактов; именно он контролирует адреса кошельков (и это не мультиподпись); в записях чата TG только он общается с платформой. Хотя он говорит, что получает только фиксированную зарплату, он также упоминает, что за все эти годы ни разу не делил деньги, даже не может сказать, кто сколько получил; более того, в первых нескольких протоколах он даже вовсе не упоминал о так называемом "партнере".
В таком случае — не говоря уже о прокуроре, как бы подумал любой обычный человек, основываясь на своих первичных впечатлениях?
Как достичь "эффективного общения"?
На самом деле, перед встречей с прокурором я неоднократно проанализировал все ключевые доказательства по делу — можно сказать, что я пришел к нему с четкими целями общения и подготовленным материалом. Его предварительная реакция не удивила меня.
Затем я начал спрашивать о мнении по делу. Прокурор изначально не обращал на мое мнение большого внимания, ведь в таких делах, как «признание вины и наказание + четкие данные», сотрудники обычно инстинктивно идут по стандартной процедуре.
Но тут я сказал: "Если прокуратура не вернет дело на расследование и просто вынесет его в суд, вы думаете, судья потребует от прокуратуры продолжить собирать доказательства?" Эта фраза явно заставила его задуматься, и вскоре он положил свою работу и достал блокнот, чтобы начать записывать.
На самом деле, хотя квалификация данного дела кажется неоспоримой, существует немало как сущностных, так и процессуальных ошибок, например, в процессе судебного изъятия и реализации виртуальных валют, методах расчета суммы, связанной с делом, и способах ее определения. Кроме того, если слишком легко определить участников дела как главных виновных, это может привести к некоторым "посттравматическим" последствиям. Если защитник будет настаивать на возвращении дела на предварительное расследование, это создаст дополнительные проблемы для прокурора, который впервые занимается делами, связанными с валютой, потому что все возможные доказательства уже были собраны, и даже если дело будет возвращено в органы полиции, будет сложно получить какие-либо более убедительные доказательства.
В общем, я заметил, что чем больше прокурор записывал, тем серьезнее становилось его выражение лица. Хм, это говорит о том, что мое мнение вызвало его внимание. Мы общались два-три часа утром, и в конце он сказал: "Хорошо, твои замечания действительно имеют определенный смысл, я все записал, мне нужно еще обсудить это с руководством, а некоторые моменты также нужно подтвердить с полицией, прежде чем я смогу ответить тебе". Я понял, что пришел сюда с целью, и мне удалось её достичь.
В следующие несколько дней я не останавливался в продвижении. Я продолжал поддерживать онлайн-коммуникацию с прокурором, многократно обсуждая ключевые вопросы дела и общаясь по каждому из них.
Как и хотелось
В конечном итоге, рекомендация по наказанию по данному делу - от первоначальных "по крайней мере, семи-восьми лет" со слов прокурора, постепенно снижалась.
Сначала нас убедили снизить предложение по приговору до менее пяти лет, затем дальше обсуждали три года реального заключения, затем «три года с отсрочкой на пять», в конечном итоге мы пришли к действительно удовлетворительному результату как для меня, так и для заинтересованного лица: назначение лишения свободы на два года с отсрочкой на три года.
Для неподготовленного человека это может показаться чудом.
Но для меня каждое изменение, каждое убеждение и каждое управление темпом общения - это все поэтапное и стабильное продвижение согласно моему рабочему плану. Из-за ограниченности объема в будущем, если появится возможность, я поделюсь своими мыслями по делу и деталями общения с прокурором.
Когда мы наконец согласовали этот результат по телефону с прокурором, прокурор сказал:
"Этот результат действительно является заслугой ваших адвокатов, поскольку руководство суда в конечном итоге согласилось с ним. Работа защитника была действительно на высоком уровне, и мы признаем, что ваши аргументы действительно имеют смысл."
Честно говоря, эти слова, произнесенные прокурором, я слышу впервые за восемь лет своей практики. В конце концов, все в行业 знают, что это называется "профессиональным сообществом", но сколько дел между прокурором и адвокатом действительно основаны на взаимном уважении и признании?
Сторона, непосредственно вовлеченная в дело, также осталась довольна окончательным результатом, поэтому впоследствии успешно подписала признание вины и дело было передано в суд. Однако на стадии суда всё прошло не так гладко.
Дело в суде прошло не так уж долго, как мой партнёр, адвокат Дин, получил телефонный звонок от судьи —
"Как прокуратура пришла к этому предложению о мере наказания? Наиболее возможно, что это не превышает пяти лет, как это может быть применимо к условному осуждению?"
Услышав это, мы почувствовали беспокойство, ведь рекомендации прокуратуры по назначению наказания — это всего лишь рекомендации, окончательное решение все равно остается за судьей.
О запутанности событий больше не будем говорить, в общем, все обошлось, и в конце концов суд принял во внимание предложение прокуратуры о наказании, окончательный приговор был объявлен: назначить наказание в виде лишения свободы на два года с отсрочкой на три года.
К слову, судья тоже довольно интересный человек, потом тихонько спросил нас: "Как вы общались с прокурором? Они обычно нас не слушают"? (Слова судьи)
Анализ · Искать надежду в узких пространствах
Я часто говорю, что работа адвоката по уголовным делам во многом заключается в поиске надежды в узких промежутках.
За идеальным результатом дела на самом деле стоит тщательный анализ судебной стратегии адвоката, основанный на хорошем взаимодействии на каждом этапе с ответственным лицом. Каждое действие требует точного соблюдения темпа и правильного контроля.
Дело само по себе четко квалифицировано, сумма, вовлеченная в дело, высока, стороны добровольно признали свою вину, не высказывая возражений против фактов, и также не оспаривая сумму, указанную следственными органами. Это кажется делом, в котором «нет никаких возможностей». Но я всегда считал, что даже в самых трудных и сложных делах, пока нет окончательного решения, существует пространство для общения и корректировки. Проблема не в том, чтобы что-то отрицать, а в том, как найти точку прорыва, чтобы в рамках существующей структуры доказательств способствовать принятию более благоприятного для сторон решения со стороны следственных органов.
Прорыв в данном деле заключается не в том, чтобы ставить под сомнение четко определенные факты дела, а в том, чтобы точно определить возможные опасения следователей, найти те "риски", которые они "не могут принять", и затем, исходя из этих рисков, продвигать изменения в способах обработки дела.
На протяжении всего процесса защиты мы не избегали серьезности дела и не слепо оспаривали его квалификацию, а, исходя из позиции "позволить делу пройти все процедуры и при этом определить наказание в разумных пределах", разрабатывали стратегию. В общем, исходя из позиции сотрудников, работающих над делом, важно было определить соответствующие защитные аргументы после полного сопереживания, что стало ключевым фактором достижения благоприятного результата для клиента в данном деле.
Благодарю за доверие коллег.
Дело на самом деле было передано мне благодаря адвокату Дин Юэ из юридической фирмы Шанхай Суши, который представил семью.
Честно говоря, за годы работы адвокатом ко мне поступило немало дел, которые были переданы коллегами. Но на самом деле, такое доверие между коллегами не дается легко, ведь эта рекомендация сама по себе является профессиональным одобрением. Если адвокат, который получил дело, провалит его, то и репутация рекомендателя пострадает. Особенно в таком деле, как это, где дело новое и сложное, а сумма иска высокая; для любого адвоката это выглядит как крайне непростое дело.
Однако адвокат Данте не колебался ни на секунду и в первую очередь порекомендовал меня семье. Она сказала семье: "Адвокат Шао занимается делами, связанными с виртуальными валютами, и делами, связанными с открытием казино, у него достаточно богатый опыт, надеюсь, что я смогу присоединиться к этому делу."
На самом деле, я был очень тронут, услышав это. Мы с ней раньше не были знакомы, но она была готова искренне порекомендовать меня семье, не имея никаких личных связей. Это доверие в своей сути ставит интересы заинтересованного лица на первое место.
На протяжении всего процесса работы над делом наше сотрудничество было очень гладким. Независимо от того, обсуждали ли мы стратегию дела, общались с родственниками или готовили материалы, всё проходило идеально. В то же время я также высоко ценю тот уровень профессионализма, который она продемонстрировала на протяжении всего дела, её искренность, доброту и чувство ответственности перед клиентом и его семьёй.
Послесловие
Написав эту статью, я все же хотел бы добавить несколько слов, возможно, это не связано с делом, но это касается темы, которая часто поднимается: почему адвокаты должны защищать "плохих людей".
Некоторые могут сказать, что в таких делах нет смысла защищать, азартные игры погубили множество семей, таких людей следует строго наказывать! Вы, адвокаты, просто помогаете злодеям избежать наказания, превращая черное в белое!
Но в процессе рассмотрения сотен уголовных дел, больших и малых, я увидел, что как уголовный адвокат мы сталкиваемся не с абстрактными "обвинениями", а с конкретными людьми. А за каждым человеком стоит одна или даже несколько семей.
И каждый человек, даже если его действия в конечном итоге квалифицируются как преступление, с его точки зрения, имеет свои конкретные причины.
В таком деле, участник на протяжении многих лет работал за границей, чтобы прокормить себя. Поскольку у него уже был опыт торговли криптовалютами, а также он программист, умеющий писать код, он начал работать в этой сфере благодаря рекомендациям, чтобы "помогать платформе с расчетами средств". Это решение, конечно, было ошибочным, но его изначальное намерение заключалось в том, чтобы заработать немного больше денег и обеспечить своей семье лучшую жизнь.
Хотя за последние два года благодаря этому бизнесу он действительно заработал немало денег, его жизнь всегда была очень скромной. Это также причина, почему деньги на его счету на бирже почти не трогались. Кроме небольших сумм, которые он выводил для своих родителей в стране, оставшиеся деньги он копил, готовясь к будущему обучения и жизни своего ребенка. Он знает, что его болезнь может не дождаться дня, когда его ребенок поступит в университет, поэтому он изо всех сил зарабатывает деньги, надеясь оставить своему ребенку немного больше, пока он еще жив.
Да, он действительно нарушил закон, но уже понес соответствующее наказание: был задержан более полугода, также выплатил незаконно полученные средства и штраф. Но если в будущем его продолжат держать под стражей на длительный срок, его семья окажется в еще более тяжелом положении.
Мы никогда не отрицаем вред преступления. Но очень часто адвокат защищает не только обвиняемого, но и спасает семью, которая уже на грани краха. Это, возможно, и есть одно из значений существования уголовной защиты.
Посмотреть Оригинал
На этой странице может содержаться сторонний контент, который предоставляется исключительно в информационных целях (не в качестве заявлений/гарантий) и не должен рассматриваться как поддержка взглядов компании Gate или как финансовый или профессиональный совет. Подробности смотрите в разделе «Отказ от ответственности» .
Юридический случай: программист, вовлеченный в дело об открытии казино с использованием виртуальных токенов
Автор: адвокат Шао Шивэй | Юридическая фирма Мэнкунь
Исходная ссылка:
Заявление: Данная статья является переработанным содержанием, читатели могут получить больше информации через оригинальную ссылку. Если автор имеет какие-либо возражения против формы переработки, пожалуйста, свяжитесь с нами, и мы внесем изменения в соответствии с требованиями автора. Переработка предназначена только для обмена информацией, не является инвестиционной рекомендацией и не отражает мнения и позицию У Шо.
Успешные примеры
В уголовных делах многие участники и их семьи полагают, что работа адвоката заключается в том, чтобы «бороться за правду и говорить убедительно». Но на самом деле в некоторых делах, где квалификация ясна и пространство для вынесения приговора ограничено, действительно эффективная защита часто не сводится к противостоянию с судебными органами, а больше проверяет коммуникативные способности адвоката.
Особенно в условиях текущей системы признания вины и уголовного наказания, рекомендации прокуратуры по назначению наказания часто играют ключевую роль в конечном результате дела. На этом этапе, способность адвоката понять психологию сотрудников, осознать, что они на самом деле беспокоятся и заботятся в конкретном деле, и, таким образом, начать профессиональное общение на основе нахождения общего языка, часто определяет ход дела.
Иными словами, профессионализм юриста проявляется не только в знании юридических норм, но и в том, сможет ли он завоевать доверие сотрудников, занимающихся делом. Когда мнение юриста признается участниками дела, это часто означает, что открывается возможность для более мягкого рассмотрения дела.
Итак, как лучше понять психологию следователей? На этот вопрос нет стандартного ответа, он в значительной степени зависит от накопленного за длительное время опыта работы, но при этом не все пути безнадежны. В данной статье будет рассмотрен случай, который вел адвокат Шао Шивэй, связанный с расчетами в виртуальной валюте и обвинением в организации игорного бизнеса, и объяснено, как с помощью конкретных стратегий продвигаться к желаемому результату эффективной защиты.
Некоторый программист подозревается в организации игорного бизнеса с использованием "платежей и расчетов в виртуальной валюте".
Несколько месяцев назад я взял на себя дело о создании игорного заведения: обвиняемым является программист, которому предъявлены обвинения в предоставлении услуг по расчетам с использованием виртуальной валюты для нескольких зарубежных азартных сайтов, подозреваемого в совершении преступления, связанного с созданием игорного заведения.
Согласно обвинениям органов полиции, этот программист в течение последних двух лет помог нескольким игровым платформам завершить расчеты ставок на сумму более 400 миллионов USDT, что эквивалентно примерно 2,7 миллиарда юаней; его личная незаконная прибыль составила более 900 тысяч USDT, что составляет около 6 миллионов юаней.
Согласно статье 303 Уголовного кодекса, касающейся преступления, связанного с открытием игорного заведения, если сумма ставок составляет 300 000 юаней или незаконно полученные доходы превышают 30 000 юаней, это считается "серьезным случаем", и обычно предполагается наказание в виде лишения свободы на срок от пяти до десяти лет.
Что может сделать адвокат в таком четко определенном, с ясными данными и огромной суммой дел? Где, в конце концов, место для защиты?
Проблема доказательства "умер без свидетелей"
Когда я взялся за это дело, этап расследования полиции уже завершился, все доказательства были собраны, и дело было передано в прокуратуру для рассмотрения и предъявления обвинения.
В данной статье основное внимание уделяется работе адвокатов по коммуникации на этапе прокуратуры, поскольку с момента введения системы признания вины и назначения наказания, рекомендации прокуроров по уголовным наказаниям играют решающую роль в окончательном сроке наказания, назначаемом судом.
После предварительного общения с родственниками я узнал, что в данном деле на самом деле у участников есть еще 2 партнера, которые втроем связывались с игорными платформами в форме студии и самостоятельно принимали заказы. Однако один из партнеров уже скончался, а другой исчез после происшествия. А участника задержали в аэропорту по возвращении в страну полицейские, которые ждали его долгое время.
С точки зрения защиты адвоката, каковы роли троих? Как согласовывалось распределение прибыли по более чем 900000 USDT? — Этот факт имеет решающее значение. Причина в том, что стороны были задержаны в аэропорту без всяких признаков, поэтому не может быть оснований для признания явки с повинной. Кроме обычных защитных пунктов, таких как сумма ставок и прибыли, только признание статуса соучастника может привести к сокращению срока наказания до менее 5 лет.
Но это снова дело "без свидетелей", цитируя слова лица, ведающего делом, сказанные им во время допроса: "Кто знает, правда ли ты говоришь? Мы только знаем, что логика контракта принадлежит тебе, и ты же общался с TG группой и игорной платформой. Ты говоришь, что у тебя есть два партнера: А — его никто не видел, а Б — давно умер. Так ты сам не делал этого? Как ни проверяй, все указывает на тебя!"
Честно говоря, до сих пор я не знаю, действительно ли существуют еще 2 партнера. Но для адвокатской работы, какова бы ни была истинная правда? Это не важно, важно то, как на основании имеющихся доказательств добиться смягчающего приговора для клиента.
Анализ предыдущих аналогичных дел в данном регионе может ли быть полезен для этого дела?
Помимо самих статей закона, местная судебная практика также является важной ссылкой для построения стратегии защиты. Как я упоминал в своей предыдущей статье «Разные решения по одним и тем же делам? Изучение вопроса «территориальной юрисдикции» в уголовных делах» (см. рисунок ниже) — даже если речь идет об одном и том же преступлении, в разных регионах не редкость, когда в судебной практике возникают случаи «разных решений по одному и тому же делу».
Я провел глубокий поиск по делам в этом регионе за последние годы, связанным с "преступлением открытия казино" и "расчетами с использованием виртуальных валют", но результаты неутешительные. Например:
В деле Чэнь и другие, обвиняемые предоставили финансовые расчеты для игорной платформы, общая сумма ставок составила более 90 миллионов юаней, все были приговорены к реальному сроку.
В деле о создании казино с использованием интернет-игровых платформ, хотя обвиняемый уже вышел из незаконно полученных доходов в размере 10 миллионов юаней, он все равно был приговорен к лишению свободы на срок более пяти лет.
Кроме того, согласно делам, которые ведет наша команда, некоторые сотрудники, занимающиеся делами, могут считать, что использование сделок с виртуальной валютой является обстоятельством, которое суд должен учитывать как отягчающее при вынесении наказания.
После глубокого изучения местных связанных случаев, я еще больше осознал, что в судебной практике данного региона дела, связанные с открытием казино, практически "неизбежно ведут к уголовному наказанию". Более того, в условиях имеющихся доказательств, по данному делу также невозможно защититься с точки зрения "содействия преступлению" — поскольку участник не является работником, субъективное знание и намерение сотрудничать явно присутствуют, и у него нет "вспомогательного, второстепенного" статуса.
Время поджимает, задач много, когда я получил дело, срок для审查起诉 уже прошел большую часть. Не время думать об этом, начнем с первого шага — работы с документами!
Два основных трудности дела
Почти тысяча страниц документов и десятки гигабайт электронных данных заняли у меня целых 5 дней для первичной сортировки.
Я вижу два основных затруднения в этом деле:
Один из них упомянут выше, участники дела уже "погибли без доказательств", так как же определить статус обвиняемого в его банде? Более того, согласно описанию дела в материалах дела, полиция вообще не упоминает о главных и второстепенных преступниках, а вся деятельность, связанная с делом, направлена исключительно на него одного: соединение с игорной платформой, создание логики контракта, использование TG для общения, контроль адреса кошелька - все это было сделано обвиняемым. Даже на игорном сайте не было сотрудников, присутствующих на месте. Это еще больше усилило ощущение, что обвиняемый "действовал в одиночку".
Другой аспект - это данные о транзакциях в блокчейне. Эти данные по своей природе открыты и объективны. Даже если в процессе статистики у правоохранительных органов есть определенные упущения, сколько можно вычесть из общей суммы ставки в 2,7 миллиарда и прибыли более 6 миллионов юаней?
Может ли кто-то предложить продолжить задержание других сообщников или сотрудников платформы? Конечно, это можно предложить. Но у этих людей слишком высокие способности к противодействию расследованию, и, скорее всего, они находятся за пределами страны. Судя по нынешнему механизму расследования уголовных дел, подобные рекомендации по задержанию, касающиеся транснационального сбора доказательств и их реализации, практически не имеют реальной осуществимости. Обычно правоохранительные органы не будут проходить через сложные процедуры международного сотрудничества по этому поводу.
Поэтому мне нужно хорошо обдумать свою стратегию общения, что именно и как говорить с прокурором? Как можно добиться снижения срока наказания для обвиняемого?
Как общаться? Полезен ли "мертвый схват"?
На практике существует тип адвокатов, который в нашей отрасли называется адвокатами "мертвой хватки". Эти адвокаты при защите своих клиентов часто проявляют сильную противоречивость; они обычно действуют в стиле "бросания вызова, соперничества, непримиримости, несогласия, не успокоятся, пока не достигнут цели". Они упорно отстаивают правовые вопросы по делу, ведя острые споры с участниками процесса, а также могут даже обнародовать вопросы дела через интернет, используя давление общественного мнения для изменения хода дела.
Этот стиль действительно может сыграть определенную роль в делах о невиновности, которые имеют значительное социальное влияние и вызывают споры. Однако в случаях, таких как этот, когда квалификация дела уже в значительной степени ясна, и основной спор сосредоточен на диапазоне наказания, "упорное сопротивление" часто оказывается неэффективным и даже может иметь обратный эффект — с точки зрения судебных органов, неправильно настроенное признание вины и неудовлетворительная коммуникация в конечном итоге приводят к более строгому приговору; такие случаи не редкость в нашей практике.
Так ли это, что в таких делах, как данное, с ясной квалификацией, остается только "лежать на месте, проходить процесс, признавать вину и просить о смягчении"? Конечно, нет. В делах с ясной квалификацией мы все равно можем применять эффективные стратегии защиты для смягчения наказания и добиваться более легкого решения для клиента.
Конечно, стратегия защиты для смягчения вины должна разрабатываться в зависимости от конкретного дела, требуется конкретный анализ. Кроме того, необходимо учитывать не только сами доказательства, но и стадию дела, индивидуальные черты и стиль работы ответственного лица, а также их понимание юридических норм и общую оценку фактов дела. Иногда одно и то же дело под разными следователями может развиваться совершенно по-разному.
Изначальная стычка с прокурором
Однажды рано утром я договорился о встрече с прокурором. Я пришел заранее и ждал у входа в прокуратуру, но когда вошел в его кабинет, меня встретило ощущение тяжести стопок дел на его столе.
Он выглядел невероятно занятым, телефон на столе звонил один за другим, после того как он положил трубку, она снова звонила, снова принимал. Я сидел на противоположном стуле и молча ждал — ждал подходящего «момента для вмешательства».
Звонок наконец-то замер, он поднял голову, посмотрел на меня и прямо сказал: "По этому делу нет особых споров, лучше сразу признать вину и согласиться на наказание, время тоже подходит. У нас много дел, и суд хочет быстрее их рассмотреть."
Я воспользовался моментом и задал первый вопрос: "Что вы в настоящее время думаете о наказании?"
Он перелистал дело и с некоторым нетерпением сказал: "Он сказал, что код написан двумя партнерами? B уже сколько лет как мертв, как он мог его написать? Ты же сам видел дело, A в этом деле не оставил никаких следов, даже не известно, существует ли этот человек, предполагаю, что это он выдумал!" При таком большом размере суммы, по сравнению с другими делами, которые мы рассматривали, ему, по меньшей мере, должны дать 7–8 лет, верно?.
В этот момент я могу почувствовать явную предвзятость в его тоне — его мнение о деле в основном совпадает с мнением правоохранительных органов.
Честно говоря, это действительно так, если судить только по материалам дела: именно он взаимодействует с игорной платформой; именно он разрабатывает логику контрактов; именно он контролирует адреса кошельков (и это не мультиподпись); в записях чата TG только он общается с платформой. Хотя он говорит, что получает только фиксированную зарплату, он также упоминает, что за все эти годы ни разу не делил деньги, даже не может сказать, кто сколько получил; более того, в первых нескольких протоколах он даже вовсе не упоминал о так называемом "партнере".
В таком случае — не говоря уже о прокуроре, как бы подумал любой обычный человек, основываясь на своих первичных впечатлениях?
Как достичь "эффективного общения"?
На самом деле, перед встречей с прокурором я неоднократно проанализировал все ключевые доказательства по делу — можно сказать, что я пришел к нему с четкими целями общения и подготовленным материалом. Его предварительная реакция не удивила меня.
Затем я начал спрашивать о мнении по делу. Прокурор изначально не обращал на мое мнение большого внимания, ведь в таких делах, как «признание вины и наказание + четкие данные», сотрудники обычно инстинктивно идут по стандартной процедуре.
Но тут я сказал: "Если прокуратура не вернет дело на расследование и просто вынесет его в суд, вы думаете, судья потребует от прокуратуры продолжить собирать доказательства?" Эта фраза явно заставила его задуматься, и вскоре он положил свою работу и достал блокнот, чтобы начать записывать.
На самом деле, хотя квалификация данного дела кажется неоспоримой, существует немало как сущностных, так и процессуальных ошибок, например, в процессе судебного изъятия и реализации виртуальных валют, методах расчета суммы, связанной с делом, и способах ее определения. Кроме того, если слишком легко определить участников дела как главных виновных, это может привести к некоторым "посттравматическим" последствиям. Если защитник будет настаивать на возвращении дела на предварительное расследование, это создаст дополнительные проблемы для прокурора, который впервые занимается делами, связанными с валютой, потому что все возможные доказательства уже были собраны, и даже если дело будет возвращено в органы полиции, будет сложно получить какие-либо более убедительные доказательства.
В общем, я заметил, что чем больше прокурор записывал, тем серьезнее становилось его выражение лица. Хм, это говорит о том, что мое мнение вызвало его внимание. Мы общались два-три часа утром, и в конце он сказал: "Хорошо, твои замечания действительно имеют определенный смысл, я все записал, мне нужно еще обсудить это с руководством, а некоторые моменты также нужно подтвердить с полицией, прежде чем я смогу ответить тебе". Я понял, что пришел сюда с целью, и мне удалось её достичь.
В следующие несколько дней я не останавливался в продвижении. Я продолжал поддерживать онлайн-коммуникацию с прокурором, многократно обсуждая ключевые вопросы дела и общаясь по каждому из них.
Как и хотелось
В конечном итоге, рекомендация по наказанию по данному делу - от первоначальных "по крайней мере, семи-восьми лет" со слов прокурора, постепенно снижалась.
Сначала нас убедили снизить предложение по приговору до менее пяти лет, затем дальше обсуждали три года реального заключения, затем «три года с отсрочкой на пять», в конечном итоге мы пришли к действительно удовлетворительному результату как для меня, так и для заинтересованного лица: назначение лишения свободы на два года с отсрочкой на три года.
Для неподготовленного человека это может показаться чудом.
Но для меня каждое изменение, каждое убеждение и каждое управление темпом общения - это все поэтапное и стабильное продвижение согласно моему рабочему плану. Из-за ограниченности объема в будущем, если появится возможность, я поделюсь своими мыслями по делу и деталями общения с прокурором.
Когда мы наконец согласовали этот результат по телефону с прокурором, прокурор сказал:
"Этот результат действительно является заслугой ваших адвокатов, поскольку руководство суда в конечном итоге согласилось с ним. Работа защитника была действительно на высоком уровне, и мы признаем, что ваши аргументы действительно имеют смысл."
Честно говоря, эти слова, произнесенные прокурором, я слышу впервые за восемь лет своей практики. В конце концов, все в行业 знают, что это называется "профессиональным сообществом", но сколько дел между прокурором и адвокатом действительно основаны на взаимном уважении и признании?
Сторона, непосредственно вовлеченная в дело, также осталась довольна окончательным результатом, поэтому впоследствии успешно подписала признание вины и дело было передано в суд. Однако на стадии суда всё прошло не так гладко.
Дело в суде прошло не так уж долго, как мой партнёр, адвокат Дин, получил телефонный звонок от судьи —
"Как прокуратура пришла к этому предложению о мере наказания? Наиболее возможно, что это не превышает пяти лет, как это может быть применимо к условному осуждению?"
Услышав это, мы почувствовали беспокойство, ведь рекомендации прокуратуры по назначению наказания — это всего лишь рекомендации, окончательное решение все равно остается за судьей.
О запутанности событий больше не будем говорить, в общем, все обошлось, и в конце концов суд принял во внимание предложение прокуратуры о наказании, окончательный приговор был объявлен: назначить наказание в виде лишения свободы на два года с отсрочкой на три года.
К слову, судья тоже довольно интересный человек, потом тихонько спросил нас: "Как вы общались с прокурором? Они обычно нас не слушают"? (Слова судьи)
Анализ · Искать надежду в узких пространствах
Я часто говорю, что работа адвоката по уголовным делам во многом заключается в поиске надежды в узких промежутках.
За идеальным результатом дела на самом деле стоит тщательный анализ судебной стратегии адвоката, основанный на хорошем взаимодействии на каждом этапе с ответственным лицом. Каждое действие требует точного соблюдения темпа и правильного контроля.
Дело само по себе четко квалифицировано, сумма, вовлеченная в дело, высока, стороны добровольно признали свою вину, не высказывая возражений против фактов, и также не оспаривая сумму, указанную следственными органами. Это кажется делом, в котором «нет никаких возможностей». Но я всегда считал, что даже в самых трудных и сложных делах, пока нет окончательного решения, существует пространство для общения и корректировки. Проблема не в том, чтобы что-то отрицать, а в том, как найти точку прорыва, чтобы в рамках существующей структуры доказательств способствовать принятию более благоприятного для сторон решения со стороны следственных органов.
Прорыв в данном деле заключается не в том, чтобы ставить под сомнение четко определенные факты дела, а в том, чтобы точно определить возможные опасения следователей, найти те "риски", которые они "не могут принять", и затем, исходя из этих рисков, продвигать изменения в способах обработки дела.
На протяжении всего процесса защиты мы не избегали серьезности дела и не слепо оспаривали его квалификацию, а, исходя из позиции "позволить делу пройти все процедуры и при этом определить наказание в разумных пределах", разрабатывали стратегию. В общем, исходя из позиции сотрудников, работающих над делом, важно было определить соответствующие защитные аргументы после полного сопереживания, что стало ключевым фактором достижения благоприятного результата для клиента в данном деле.
Благодарю за доверие коллег.
Дело на самом деле было передано мне благодаря адвокату Дин Юэ из юридической фирмы Шанхай Суши, который представил семью.
Честно говоря, за годы работы адвокатом ко мне поступило немало дел, которые были переданы коллегами. Но на самом деле, такое доверие между коллегами не дается легко, ведь эта рекомендация сама по себе является профессиональным одобрением. Если адвокат, который получил дело, провалит его, то и репутация рекомендателя пострадает. Особенно в таком деле, как это, где дело новое и сложное, а сумма иска высокая; для любого адвоката это выглядит как крайне непростое дело.
Однако адвокат Данте не колебался ни на секунду и в первую очередь порекомендовал меня семье. Она сказала семье: "Адвокат Шао занимается делами, связанными с виртуальными валютами, и делами, связанными с открытием казино, у него достаточно богатый опыт, надеюсь, что я смогу присоединиться к этому делу."
На самом деле, я был очень тронут, услышав это. Мы с ней раньше не были знакомы, но она была готова искренне порекомендовать меня семье, не имея никаких личных связей. Это доверие в своей сути ставит интересы заинтересованного лица на первое место.
На протяжении всего процесса работы над делом наше сотрудничество было очень гладким. Независимо от того, обсуждали ли мы стратегию дела, общались с родственниками или готовили материалы, всё проходило идеально. В то же время я также высоко ценю тот уровень профессионализма, который она продемонстрировала на протяжении всего дела, её искренность, доброту и чувство ответственности перед клиентом и его семьёй.
Послесловие
Написав эту статью, я все же хотел бы добавить несколько слов, возможно, это не связано с делом, но это касается темы, которая часто поднимается: почему адвокаты должны защищать "плохих людей".
Некоторые могут сказать, что в таких делах нет смысла защищать, азартные игры погубили множество семей, таких людей следует строго наказывать! Вы, адвокаты, просто помогаете злодеям избежать наказания, превращая черное в белое!
Но в процессе рассмотрения сотен уголовных дел, больших и малых, я увидел, что как уголовный адвокат мы сталкиваемся не с абстрактными "обвинениями", а с конкретными людьми. А за каждым человеком стоит одна или даже несколько семей.
И каждый человек, даже если его действия в конечном итоге квалифицируются как преступление, с его точки зрения, имеет свои конкретные причины.
В таком деле, участник на протяжении многих лет работал за границей, чтобы прокормить себя. Поскольку у него уже был опыт торговли криптовалютами, а также он программист, умеющий писать код, он начал работать в этой сфере благодаря рекомендациям, чтобы "помогать платформе с расчетами средств". Это решение, конечно, было ошибочным, но его изначальное намерение заключалось в том, чтобы заработать немного больше денег и обеспечить своей семье лучшую жизнь.
Хотя за последние два года благодаря этому бизнесу он действительно заработал немало денег, его жизнь всегда была очень скромной. Это также причина, почему деньги на его счету на бирже почти не трогались. Кроме небольших сумм, которые он выводил для своих родителей в стране, оставшиеся деньги он копил, готовясь к будущему обучения и жизни своего ребенка. Он знает, что его болезнь может не дождаться дня, когда его ребенок поступит в университет, поэтому он изо всех сил зарабатывает деньги, надеясь оставить своему ребенку немного больше, пока он еще жив.
Да, он действительно нарушил закон, но уже понес соответствующее наказание: был задержан более полугода, также выплатил незаконно полученные средства и штраф. Но если в будущем его продолжат держать под стражей на длительный срок, его семья окажется в еще более тяжелом положении.
Мы никогда не отрицаем вред преступления. Но очень часто адвокат защищает не только обвиняемого, но и спасает семью, которая уже на грани краха. Это, возможно, и есть одно из значений существования уголовной защиты.